Действующие лица:
ЕГОР
ВЛАДИМИР
НИНА ПЕТРОВНА – жена Владимира
АГНИЯ – пожилая женщина
МИХАИЛ – начальник мелкого масштаба
БЕЗЫМЯННЫЙ ЧЕЛОВЕК
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Действие происходит на улице. В глаза бросается небольшое возвышение. Рядом колодец с журавлем. На сцене Егор. Мается от безделья. Вскоре появляется Михаил. Он делает физзарядку, бегает, подпрыгивает на холме. Егор не обращает на него внимания. Михаил после зарядки подходит к нему.
МИХАИЛ. Здорово, Егор. Все еще дуешься на меня?
ЕГОР. За что? За что мне на тебя дуться-то?
МИХАИЛ. Ты давай дурачком не прикидывайся. Как будто не понимаешь, о чем речь.
ЕГОР. Больно мне надо на тебя обижаться. Конечно, нельзя было так поступать со мной.
МИХАИЛ. Все еще нигде не трудишься?
ЕГОР. Понятное дело, нет. Сам же с работы выгнал.
МИХАИЛ. Работящему человеку занятие всегда найдется. А раз желания нет, то... не обессудь.
ЕГОР. Где ее найдешь, работу-то? Разве я не искал? Никому я теперь не нужен. Ты вот взял и выгнал без причины. Всего-то один раз на работу опоздал, и на тебе. Вытурил. Как будто остальные вовремя приходят...
МИХАИЛ. Вот заныл. Я же тебя уже два раза предупреждал, а ты не послушался, вот и...
ЕГОР. Почему же другим ничего не скажешь? Только меня и замечал.
МИХАИЛ. Конечно, тебя. А кого же еще?
ЕГОР. Неохота даже с тобой разговаривать. Взял так разом и всю жизнь испортил.
МИХАИЛ. Я испортил? Давай всю вину теперь на меня повесь! Может, и опаздывать тоже я тебя надоумил?
ЕГОР. С тобой спорить – что с печкой бодаться. Ну, тебя!..
МИХАИЛ. Не ершись! Я тебя уже предупреждал, если против меня пойдешь, без штанов останешься! Понял?
ЕГОР. Ну, не сердись, сгоряча вырвалось. Сам пойми, здоровый мужик, а дом свой сторожу. Дурака валяю.
МИХАИЛ. А что тут плохого? Поясницу не заломит.
ЕГОР. Михаил Деомидович, обратно ведь меня примешь? Когда-нибудь...
МИХАИЛ. Вакансий нет. А давай с тобой на руках поборемся.
ЕГОР. Не хочется.
МИХАИЛ. Сказал же, не ершись! Давай! (Егор неохотно дает руку. Михаил пытается побороть. Но Егор, вдруг разозлившись, побеждает, чего сам же и пугается.)
ЕГОР. Прости...
МИХАИЛ. Ты, Егор, понимаешь хоть, что наделал?
ЕГОР. Не-е-т... Нечаянно получилось, не хотел я.
МИХАИЛ. Ты сейчас против меня пошел! Вот что!
ЕГОР. Значит, теперь уж точно на работу не примешь?
МИХАИЛ. Вот дурак! На кого полез! На меня!!! Ишь, силу свою захотел показать!
ЕГОР. На самом деле, ты сильнее меня. Давай еще раз!.. Сам увидишь.
МИХАИЛ. Да иди ты!.. (Уходит.)
Егор, оставшись один, садится на крыльцо. О чем-то тяжело думает. Потом подходит к журавлю и снимает ведро. Делает петлю.
БЕЗЫМЯННЫЙ (появляется). Егор.
ЕГОР. Кто это? Кто там голос подал? Мерещится мне, что ли? (Продолжает возиться с веревкой. Примеряет петлю.)
БЕЗЫМЯННЫЙ. Здесь я.
ЕГОР. Кто это там? По голосу никак не признаю.
БЕЗЫМЯННЫЙ. Я здесь недавно.
ЕГОР. Зачем так пугаешь? Что тебе надо?
БЕЗЫМЯННЫЙ. К тебе я пришел.
ЕГОР. Я к себе никого не звал. Кто ты? Зачем пришел?
БЕЗЫМЯННЫЙ. К тебе на помощь.
ЕГОР. Мне никакой помощи не нужно. Сам справлюсь, не инвалид.
БЕЗЫМЯННЫЙ. Как не нужно? Сам-то, гляди, чего надумал?
ЕГОР. Ну и что? Откуда ты?
БЕЗЫМЯННЫЙ. Я оттуда...
ЕГОР. Отвечай нормально, раз спрашивают. Начал здесь бормотать... Вот возьму за шкварник и вытолкаю со двора.
БЕЗЫМЯННЫЙ. Не посмеешь. Нет ведь? Чувствую, что ты боишься всего. И меня тоже испугался. (Подходит сзади к стоящему с веревкой Егору.)
ЕГОР. Как тут не испугаться? Если к тебе так подкрасться, и ты испугаешься.
БЕЗЫМЯННЫЙ. Мне бояться некого.
ЕГОР. Ишь, какой смелый. Тогда и я не боюсь.
БЕЗЫМЯННЫЙ. Боишься.
ЕГОР. Нет, не боюсь. Все же, кто ты?
БЕЗЫМЯННЫЙ. Сам догадайся.
ЕГОР. Откуда мне знать. Сам же не говоришь.
БЕЗЫМЯННЫЙ. Твой дальний родственник я.
ЕГОР. У меня нет таких родственников, ни ближних, ни дальних. Твой голос мне незнаком. Врешь ты мне все.
БЕЗЫМЯННЫЙ. Нет, не вру. Ты спрашиваешь – я отвечаю. Говорю же, что на помощь пришел. Вижу, что жизнь твоя кувырком пошла. Глупость вот надумал... Надо, думаю, помочь. Один не справишься.
ЕГОР. Как живу, так и живу. Без твоей помощи как-нибудь обойдусь. Да и все равно мне теперь...
БЕЗЫМЯННЫЙ. Не могу сказать, что тебе все равно...
ЕГОР. А что мне терять-то? Плакать по мне все равно некому...
БЕЗЫМЯННЫЙ. Это правда. У тебя никого из родни не осталось. Кроме меня... Ты у своих родителей единственным ребенком был. Так ведь?
ЕГОР. А это ты откуда знаешь?
БЕЗЫМЯННЫЙ. Я про тебя все знаю. И что в доме твоем имеется – тоже известно.
ЕГОР. Ты что, и в дом уже успел заглянуть? Может, и украл чего-нибудь у меня?
БЕЗЫМЯННЫЙ. У тебя и красть-то нечего. Что отец с матерью сколотили, тем и пользуешься. А ведь сорок лет уже тебе. Сам в дом ничего еще и не заносил. Вещи, посуда, обстановка – все родительское.
ЕГОР. Перестань... Начал меня этим упрекать. Для кого я новые вещи буду покупать? Мне и этого хватает. Кому копить-то?
БЕЗЫМЯННЫЙ. Поэтому и деньги пропивал? Раньше у тебя полный дом народу собиралось, когда у тебя деньги появлялись. Теперь почему никто не приходит? Где они, твои приятели? Не нужен ты им стал, без денег-то...
ЕГОР. Прекрати, говорю. Лучше уходи сам, а то вышвырну.
БЕЗЫМЯННЫЙ. Куда тебе! Струсишь ты. Я же правду тебе рассказываю. А на правду не нужно злиться. Ты боишься меня, как, впрочем, и всех остальных. Поэтому и Михаил тебя с работы выгнал. Не можешь ты никому слова против сказать. Поэтому и обижают.
ЕГОР. А это не твое дело! Но кто ты?
БЕЗЫМЯННЫЙ. Михаилу ведь нужно было на твое место своего родственника устроить. Вот и избавился от тебя. Других тронуть не посмел. Тебя, безответного человека, не побоялся. А теперь ты, сорокалетний здоровый мужик, бездельничаешь. Всему виной твой характер, знаю ведь. Вот я и пришел к тебе на помощь. А ты... выгоняешь.
ЕГОР. Как-то неожиданно ты появился, как обухом по голове... Вот и растерялся я.
БЕЗЫМЯННЫЙ. Я так и прихожу, всегда незаметно для всех.
ЕГОР. Родственником назвался, а я-то тебя не знаю. Как прикажешь тебе верить? Ты появляешься украдкой. Хорошие люди так не приходят.
БЕЗЫМЯННЫЙ. Мне незачем заранее сообщать о приходе. Все равно ты меня не знаешь, ведь мы с тобой ни разу не встречались и вряд ли кто-то рассказывал тебе обо мне. Я решил появиться перед тобой, когда понял, что без меня тебе не справиться...
ЕГОР. Теперь уже неважно... Болтай не болтай – мне неинтересно...
БЕЗЫМЯННЫЙ. Как же ты дальше жить собираешься?
ЕГОР. Я и не собираюсь.
БЕЗЫМЯННЫЙ. Не обманывай себя и меня. Не сделаешь ты этого...
ЕГОР. Сделаю.
БЕЗЫМЯННЫЙ. Нет.
ЕГОР (после раздумий). Может, ты и прав. Не осмелюсь я...
БЕЗЫМЯННЫЙ. Как же ты жить будешь без работы?
ЕГОР. С голоду не помру. Таких, как я, много.
БЕЗЫМЯННЫЙ. Да, много. Но только тебе я хочу помочь, научить, как дальше жить... (Отводит Егора от журавля.)
ЕГОР. Какую помощь ты мне можешь оказать? Зарплату, что ли, собираешься начислять?
БЕЗЫМЯННЫЙ. Нет. Я только помогу тебе изменить твой характер. Расскажу о тебе всю правду, а потом ты уже сам выберись из пучины...
ЕГОР. В сорок лет характер уже не изменить. Давай лучше по-хорошему уходи туда, откуда появился.
БЕЗЫМЯННЫЙ. Не уйду. Не за тем я перед тобой явился, чтобы, ничего не сделав, уходить.
ЕГОР. Тогда по-человечески разговаривай, а то начал здесь говорить загадками. Понять трудно.
БЕЗЫМЯННЫЙ. А знаешь, почему ты свое место потерял?
ЕГОР. Сам только что сказал, что родственнику Михаила работа потребовалась, вот и избавились от меня.
БЕЗЫМЯННЫЙ. Почему же ты так легко сдался? Сразу и уволился.
ЕГОР. Надоело. Не могу я терпеть, когда начинают надо мной издеваться.
БЕЗЫМЯННЫЙ. Почему не сопротивлялся?
ЕГОР. Неудобно как-то.
БЕЗЫМЯННЫЙ. Почему неудобно?
ЕГОР. Начал тут как милиционер допрашивать. Неудобно, и все тут...
БЕЗЫМЯННЫЙ. Почему же другим удобно? Почему они таким, как Михаил, сопротивляются?
ЕГОР. Пусть сопротивляются. Я не собираюсь.
БЕЗЫМЯННЫЙ. Робкий ты, Егор, слишком. Всего боишься.
ЕГОР. Кого мне бояться? Михаила, что ли? Да я на медведя один ходил, не побоялся.
БЕЗЫМЯННЫЙ. На медведя ходил, а людям сопротивляться не можешь. А почему?
ЕГОР. Шут его знает...
БЕЗЫМЯННЫЙ. А я знаю. Поэтому и говорю, что характер свой изменить ты должен. Чтобы люди стали уважать тебя как человека...
ЕГОР. Мне этого и не нужно. Чтобы люди меня боялись или еще чего-то...
БЕЗЫМЯННЫЙ. А как же ты собираешься дальше жить? Какой выход найдешь? И помочь-то тебе некому – совсем ты один. Если не изменишь свой характер, то ничего хорошего не будет в твоей жизни.
ЕГОР. Как получится, так и получится.
БЕЗЫМЯННЫЙ. Перестань, Егор. Со мной так нельзя разговаривать. Я ведь все про тебя знаю.
ЕГОР. Что ты знаешь?
БЕЗЫМЯННЫЙ. Что не по душе тебе такая жизнь. Не можешь ты дома сиднем сидеть.
ЕГОР. Если нужен буду, то обратно позовут.
БЕЗЫМЯННЫЙ. А если не позовут?
ЕГОР. Нет так нет. Значит, так я людям и нужен. Ничего не поделаешь...
БЕЗЫМЯННЫЙ. А ведь не таким ты родился на белый свет, Егор. Ты по-другому жить должен.
ЕГОР. Не болтай ерунды. Тебе-то откуда знать, как я жить должен?
БЕЗЫМЯННЫЙ. Если б не знал, не говорил бы. В тебя совсем другой характер был заложен при рождении. Не такой, как теперь.
ЕГОР. Перестань, говорю, языком молоть. Откуда тебе знать, с каким характером я родился?
БЕЗЫМЯННЫЙ. Говорю же, мне все известно.
ЕГОР. Человек каким только не рождается. Я – такой, этот – другой... Все разные.
БЕЗЫМЯННЫЙ. Давай о других не будем говорить. Я к тебе пришел. Тебе помочь хочу.
ЕГОР. Как ты мне поможешь? Может, ты начальник какой-то? Меня к себе на работу возьмешь?
БЕЗЫМЯННЫЙ. Сам себе поможешь. Я тебе могу только подсказать, что для этого нужно сделать.
ЕГОР. Наверное, зря я с тобой время трачу. Пришел ко мне сказки рассказывать, а я, дурак, слушаю... Не верю я тебе.
БЕЗЫМЯННЫЙ. Верь хоть нет. Но раз явился перед тобой, то скажу: жалко мне тебя стало, вот и пришел...
ЕГОР. Прекрати! Уходи уже быстрее отсюда. Иди, откуда пришел. Придется, видать, позвать кого-нибудь, чтоб помогли от тебя избавиться.
Уходит. Через какое-то время появляется.
БЕЗЫМЯННЫЙ. Поразмял ноги?
ЕГОР. Поразмял.
БЕЗЫМЯННЫЙ. Надумал чего-то? Решился?
ЕГОР. Человек на то и есть, чтоб все время о чем-то думать.
БЕЗЫМЯННЫЙ. Хочешь увидеть, каким ты родился?
ЕГОР. Даже не знаю...
БЕЗЫМЯННЫЙ. Всем хочется узнать то, что до сих пор было неизвестно. И ты не исключение.
ЕГОР. Как ты можешь мне это показать? Каким я родился?
БЕЗЫМЯННЫЙ. Сам это увидишь.
ЕГОР. Во сне, что ли?
БЕЗЫМЯННЫЙ. Нет, не во сне. Я покажу тебе одно место. Видишь этот бугорок?
ЕГОР. Тебе что, не о чем больше спрашивать? Он давно здесь.
БЕЗЫМЯННЫЙ. Поднимись на него, встань посередине и говори слова, которые тебе сейчас скажу.
ЕГОР. И что будет? Может, я провалюсь там сквозь землю?
БЕЗЫМЯННЫЙ. Ничего такого с тобой не случится. Как все люди, ты когда-то родился. И в тебя был заложен твой будущий характер. На этом месте ты изменишься, увидишь себя таким, каким должен был стать. Запомни, говорить нужно такие слова: ози, дази, тизи, чези.* Повтори.
ЕГОР. Что за слова ты пробормотал? Никогда таких не слышал. Как же я их смогу запомнить?
БЕЗЫМЯННЫЙ. Сможешь. Ты уже их запомнил.
ЕГОР. Вряд ли. Я своей памятью и в школьные годы похвастаться не мог. Бывало, стихотворение весь вечер зубрил, а наутро уже все забывал.
БЕЗЫМЯННЫЙ А эти слова ты запомнил. Повтори.
ЕГОР. Что толку их запоминать? Ерунда какая-то, не выговоришь даже. Повторить, что ли? Ози, дази, тизи, чези. Эти слова ты говорил?
БЕЗЫМЯННЫЙ. Эти. Вот их и надо произнести, когда встанешь посередине бугра. И будешь таким, каким родился. А теперь подойди ко мне поближе, кое-что нужно на ухо сказать.
ЕГОР. Зачем?
БЕЗЫМЯННЫЙ. Подойди поближе, не бойся.
ЕГОР. Не хочется. (Сам подходит, как будто ноги сами несут.)
БЕЗЫМЯННЫЙ (что-то шепчет). Понял?
ЕГОР. Не совсем.
Безымянный больше не говорит ни слова, уходит. Егор садится. Думает. Появляется Агния с ведром. Подходит к колодцу. Видит петлю. Удивляется. Развязывает и привязывает свое ведро.
АГНИЯ. Егор, тебе дома не сидится. С самого утра, смотрю, здесь торчишь. Не устал бездельничать-то?..
ЕГОР. Чего?
АГНИЯ. Утро, говорю, на дворе провел.
ЕГОР. Свежим воздухом дышать вышел. Тетя Агния, ты, говорят, из знахарского рода. Мать рассказывала... Правда, что ли?
АГНИЯ. Кто его знает? Вроде прабабку мою знахаркой признавали. Меня вот саму всю жизнь сглазить норовят. Не могу сопротивляться. До шестидесяти лет прожила, а ни одного заговора не знаю. Что ты с утра об этом спрашиваешь? Приснился кто-то?
ЕГОР. Нет, никто не приснился. Тетя Агния, а к тебе по утрам никто не приходит?
АГНИЯ. Потихоньку с ума начинаешь сходить? В одиночестве-то… Э-эх! Что на ум приходит, то и начал спрашивать. Кто же ко мне придет, к старушке-то? Раньше и то не приходили. Я ведь не тридцатилетняя вдова, чтобы гости ко мне наведывались.
ЕГОР. Погоди, тетя Агния.
АГНИЯ. Чего тебе? Опять начнешь глупости разные спрашивать? Я лучше пойду от тебя подальше.
ЕГОР. Ты меня только сумасшедшим не считай, но кто-то приходил ко мне. Вот здесь был. Украдкой пришел и никак не хотел уходить.
АГНИЯ. Может быть, вчера выпивали с дружками? Кто-то из них и заснул возле твоего дома.
ЕГОР. Не пил я вчера, не на что, денег на водку не хватает. Но точно был здесь кто-то. Верь хоть нет. Мне всякие глупости рассказывал.
АГНИЯ. Мерещится уже тебе, Егор. Холостому-то, конечно, несладко приходится, все время один. Сколько раз говорила тебе – женись. Что, никого из приезжих девушек закадрить не мог? Сколько квартиранток у вас проживало? Всех на сторону замуж отпустил.
ЕГОР. Не мерещится мне, тетя Агния. Точно ведь кто-то был, только-только стоял вот здесь и… ушел, может быть. Неужели ты никого не повстречала, когда сюда шла?
АГНИЯ. Нет, никого что-то не заметила. Все это у тебя от безделья, Егор. Заняться тебе надо хоть чем-то.
ЕГОР (обходит кругом). Действительно, никого нет. Недавно ведь здесь стоял. Вот тут. В дом, что ли, заскочить успел? Зайдем давай, посмотрим. Там он…
АГНИЯ. Даже не подумаю. Буду еще здесь с ума сходить вместе с тобой! (Хочет уйти, но любопытство берет верх.) А кто был-то хоть? Мужчина или женщина?
ЕГОР. Не знаю. Вроде мужик...
АГНИЯ. С похмелья, наверное, померещилось тебе.
ЕГОР. Говорю же, что не пил я вчера, и никто вчера ко мне не заглядывал. Зайдем давай в дом вместе, одному боязно как-то. Поможешь мне выгнать его, а то ни в жизнь не уйдет, такой настырный… и болтает всякую чушь.
АГНИЯ. Вот пристал! Ладно, пошли давай. Может, и впрямь кто-то чужой бродит. Не дай бог, еще и к нам зайти надумает...
Заходят в дом. Через какое-то время выходят.
ЕГОР. Точно ведь здесь был. Ей-богу, не вру!
АГНИЯ. Выдумываешь всякое... Я же все осмотрела, даже под кровать заглянула. Нет там никого. Ты, Егор, точно умом тронулся. Сходи в больницу, там хоть лекарство какое-нибудь дадут.
ЕГОР. Да здоров я. Почему ты не веришь мне? Правда ведь, кто-то приходил. Долго со мной разговаривал.
АГНИЯ. И где он теперь? Может, через окно выпрыгнул, когда мы заходили. С похмелья-то всякое вытворяют...
ЕГОР. Может быть, и выпрыгнул. Пойду посмотрю. (Заходит. Быстро выходит.) Нет, через окно он не мог выпрыгнуть – изнутри на крючок закрыто.
АГНИЯ. Сходи, говорю, в больницу-то. Или хотя бы быстрей женись на ком-нибудь... (Уходит.)
ЕГОР (один). Вот чудеса! Мерещится уже! Вроде на самом деле со мной кто-то разговаривал. Мол, если на то место встанешь и слова эти скажешь, то себя увидишь таким, каким родился. Врал, наверное. Точно, проходимец какой-то бродит... Может, и не врал. (Боязливо поднимается на бугорок.) Лишь бы никто не увидел, а то сумасшедшим признают. (Спускается. Снова поднимается.) А ведь помню его слова-то. В голове так засели, что сверлят как будто... Попытаться, что ли? Ози, дази, тизи, чези... (Стоит, озирается по сторонам. Вдруг как будто меняется, громким голосом начинает говорить.) Что вы за люди! Так надо мной издеваетесь! Думаете, я безмолвная скотина?! Но у меня тоже норов есть, и голос имеется! Могу вам так ответить, что мало не покажется! Думаете, у меня не хватит ума, чтобы за себя постоять?! (Пугается и быстро произносит магические слова.) Ози, дази, тизи, чези... (Становится прежним.) Не обманул он меня. А что это со мной было-то? Чего так не своим голосом кричал? Издеваетесь, мол, надо мной. Кто издевается-то? Вроде никто... Что было в жизни, так это я сам виноват, нечего на других пенять. Никто из них меня на такую жизнь не толкал. Как сам хочу, так и живу.
Заходит в дом. Появляются Владимир (в милицейской форме) и Нина Петровна.
ВЛАДИМИР. Чего-то Егора сегодня не видно. Спит до сих пор, наверное?
НИНА ПЕТРОВНА. Соскучился по нему, что ли? Незачем тебе с ним знаться. Не хватало еще с каждым безработным дружбу водить.
ВЛАДИМИР. Мы же с ним вместе росли. Как не дружить? Егор!
НИНА ПЕТРОВНА. Немедленно прекрати его звать! Пойдем. Не забывай: мы по делам с тобой вышли. Это ему делать нечего...
ЕГОР (выходит). Кто это, думаю, здесь кричит. Вы, оказывается…
НИНА ПЕТРОВНА. Что, опять в запое? Лицо какое-то помятое.
ЕГОР. Нет, не пью я. Так, заболел чего-то...
ВЛАДИМИР. Простыл, что ли? Посреди лета?
ЕГОР. Вроде нет. Но чего-то нездоровится мне, Володя. Хорошо, что пришли, а то я уже сам хотел к вам пойти.
НИНА ПЕТРОВНА. Просто мимо твоего дома проходили. Будем еще специально к тебе ходить!..
ВЛАДИМИР. Случилось что-то?
ЕГОР. Случилось.
ВЛАДИМИР. Что, сильно заболел?
НИНА ПЕТРОВНА. У вас всегда найдется пустой разговор. Ты Владимира долго не задерживай, он человек семейный. Не то, что ты. Времени на болтовню у него нет.
ВЛАДИМИР. Вроде нет таких спешных дел у нас, Нина. Так, просто вышли.
НИНА ПЕТРОВНА. Просто так прохлаждаться нам некогда, не выдумывай. Без дела болтаться я тебе не позволю! Быстро найду работу.
ВЛАДИМИР. Дай с другом поговорить. Не видишь, что ли, плохо ему.
НИНА ПЕТРОВНА. Только недолго. Разрешаю. (Уходит.)
ВЛАДИМИР. Скажи честно, снова в запой ударился?
ЕГОР. На какие шиши? Нет у меня денег для запоя-то. Несколько рублей всего осталось на хлеб. Другое со мной приключилось. Мерещится вот всякое...
ВЛАДИМИР. Не болтай чепухи.
ЕГОР. Правда, Володя. Утром ко мне приходил кто-то.
ВЛАДИМИР. Кто-то из собутыльников твоих?
ЕГОР. Не перебивай. Совершенно незнакомый человек был. Напугал меня очень.
ВЛАДИМИР. Дебоширил, что ли? Надо было сразу меня звать. Я бы его в момент скрутил.
ЕГОР. Нет, не хулиганил. Спокойно вел себя. Даже слишком спокойно. Только вот кто это был, не знаю. Даже лица не смог разглядеть.
ВЛАДИМИР. Ты, я вижу, сказки сочинять начал?
ЕГОР. Точно как в сказке и было. Вправду, Володя, кто-то был здесь. Велел еще мне подняться на этот бугор. Я... поднимался недавно. Не веришь? И все получилось так, как он мне говорил.
ВЛАДИМИР. И что?
ЕГОР. Не понял?
ВЛАДИМИР. Думаешь, твой бред легко понять?
ЕГОР. Я же сказал, что все получилось. Сказал на том месте те слова, которые он велел говорить, и вдруг как будто другим человеком стал.
ВЛАДИМИР. Снова ничего не понял.
ЕГОР. Как не понял? Я тебе рассказываю все, как было. А ты – не понял, не понял.
ВЛАДИМИР. Приснилось тебе, может?
ЕГОР. Не приснилось. Наяву было. Что ты за человек, Володя? Тебе уже дважды все рассказал, а ты ничего понимать не хочешь.
ВЛАДИМИР. Как же твой бред понять-то? Стоишь передо мной как ненормальный какой-то, рассказываешь черт те что...
ЕГОР. Ты, Володя, человек образованный – исторический факультет закончил. Скажи, бывает ли в жизни такое?
ВЛАДИМИР. Какое такое? Ты мне по-нормальному расскажи, а потом я тебе отвечу.
ЕГОР. Ты что, дурак? Будто совсем не слушал, что я тебе рассказывал. Говорю же, какой-то незнакомый человек приходил ко мне сегодня. И велел мне подняться на бугорок. Я поднялся и сказал те слова, которые велел тот незнакомец говорить. И я там был совершенно другим человеком. Бывает или нет в жизни такое?
ВЛАДИМИР. Не знаю я. Никогда про такое не слышал. В книгах многое пишут, о разных фантазиях, о болезнях всяких...
ЕГОР. Ты со мной как с больным разговариваешь.
ВЛАДИМИР. Сам же сказал, что приболел.
ЕГОР. Но умом еще не тронулся. Ты только скажи: бывают ли в жизни чудеса такие, про которые я тебе рассказал?
ВЛАДИМИР. На земле всякое творится. Обо всем и не узнаешь. Ты, Егор, правду рассказываешь, что какой-то незнакомец к тебе приходил и велел на бугорок подняться?
ЕГОР. Вот те крест. Истинная правда. Приходил кто-то, разговаривал со мной здесь и велел мне на этот бугорок подняться. А там все сбылось...
ВЛАДИМИР. Что сбылось-то?
ЕГОР. Все. Велел говорить какие-то слова и сказал, что буду таким, каким родился.
ВЛАДИМИР. Чудеса! А какие слова надо было говорить?
ЕГОР. Не скажу. Он просил никому не говорить...
ВЛАДИМИР. Тогда, может, и мне попробовать туда подняться? Если, конечно, все это тебе не приснилось.
ЕГОР. Можем и вдвоем подняться. Только ты никому потом не рассказывай. А то меня точно сумасшедшим посчитают, упрячут куда-нибудь подальше.
ВЛАДИМИР. Не бойся, никому не скажу.
ЕГОР. Послушай, Володя, ты ведь помнишь, что в детстве всякое про это место рассказывали.
ВЛАДИМИР. Помню. Как не помнить? Мы тогда и подниматься-то туда боялись.
ЕГОР. Как будто кто-то там похоронен?
ВЛАДИМИР. И не один. Когда-то очень давно жили здесь наши предки. Когда на них напали чужеземцы и перебили всех мужчин, женщины, старики и дети выкопали большую яму, закрыли ее насыпью, затем спрятались там все и срубили опоры. В общем, заживо похоронили себя... Говорят, так было...
ЕГОР. Так, так. Ну и память у тебя, Володя.
ВЛАДИМИР. И ты сам тоже все помнишь.
ЕГОР. Такое не забудешь...
ВЛАДИМИР. Вот что, Егор… В последнее время я часто стал думать, почему мы не такие, как наши предки? Они ведь свою жизнь отдали, чтобы не быть в рабстве, сохранить свою веру... А мы?.. Куда поведут, туда и идем, что скажут, то и делаем. И главное, боимся слова против сказать. Не говорю уже о том, чтобы за свою веру пострадать. Печально все это, Егор.
Молчат.
ЕГОР. Володя, раз хочешь, так давай поднимемся на бугор.
ВЛАДИМИР. Конечно, хочу. А не придумал ты все это?
ЕГОР. Нет. Разве такое можно придумать?
ВЛАДИМИР. Наверное, невозможно... Жутко даже как-то стало.
ЕГОР. Ты пока здесь, внизу, останься. Сперва я поднимусь.
ВЛАДИМИР. Могу и здесь постоять. Если ты... это...
ЕГОР (поднимается, шепчет). Ози, дази, тизи, чези!
ВЛАДИМИР. Чего ты там шепчешь?
ЕГОР. Что это со мной происходит?!
ВЛАДИМИР. Егор, что с тобой? Чего ты не своим голосом кричишь?
ЕГОР. Никогда не смейте на меня набрасываться! Я еще могу себя защитить! Думаете, вам все позволено?! (Шепчет.) Ози, дази, тизи, чези.
ВЛАДИМИР. Ничего не понимаю. Ты, что ли, таким голосом заговорил?
ЕГОР. Я. Даже сам испугался, до сих пор трясет. Видишь же.
ВЛАДИМИР. Вижу. А мне можно туда подняться?
ЕГОР. Даже не знаю. Тот человек только мне велел… Ну, ладно, раз уж рассказал тебе, попробуем... Правда, не знаю, подействуют ли на тебя эти слова?
ВЛАДИМИР. Может, подействуют? Ну?!
ЕГОР. Не знаю. Хочешь – поднимись. Я уже сам себя стал бояться. Как будто нелюдем каким-то там становлюсь.
ВЛАДИМИР. Почему нелюдем-то? Некоторые ведь так себя и ведут. Не ты же один...
ЕГОР. Люди-то разные бывают. Если за каждым гнаться...
ВЛАДИМИР (поднимается на бугорок, Егор спускается). Говори, Егор.
ЕГОР. А не боишься?
ВЛАДИМИР. Боязно немножко. Ну, ладно, будь что будет.
ЕГОР. Ози, дази, тизи, чези.
ВЛАДИМИР (молчит, но через какое-то время становится другим). Егор, где бутылка водки?! Дай сюда! С горла выпью! А потом выйду и все заборы разворочу! Дождетесь у меня! Все! Это я вам говорю!
ЕГОР. Володя, что с тобой?
ВЛАДИМИР. Чего уставились?! Нечего на меня глаза таращить! Вот возьму и все здесь переверну! Узнаете тогда капитана Владимира Осипова!
ЕГОР. Володя, перестань, люди услышат…
ВЛАДИМИР. И не подумаю! Мне по боку! Дай бутылку! Сердце успокою! Огнем оно горит, мое сердце!
ЕГОР. Да нет у меня никакой бутылки. Быстрей спускайся оттуда.
ВЛАДИМИР. И спущусь! Дождетесь, попляшете у меня тогда! Всех касается! В магазин сейчас пойду! Напьюсь, душу хоть отведу! (Хочет спуститься, но не может.)
ЕГОР. О господи! Так напугал меня, что даже забыл, что надо говорить… Ози, дази, тизи, чези.
ВЛАДИМИР (спускается с бугра). Что это было? (Хочет уйти.)
ЕГОР. Постой, Володя, куда ты?
ВЛАДИМИР. Не знаю... (Останавливается.) Неужели это со мной случилось?
ЕГОР. Конечно… с тобой.
ВЛАДИМИР. Получилось! Вот, значит, каким я родился.
ЕГОР. Видать, таким.
ВЛАДИМИР. Почему тогда я другой?
ЕГОР. Кто его знает.
ВЛАДИМИР. Егор, а ведь меня время от времени как раз такие мысли одолевают.
ЕГОР. Какие?
ВЛАДИМИР. Порой так хочется взять и напиться. Потом выйти на улицу, закричать благим матом, с размаху разорвать на себе рубашку, пойти босиком и начать крушить все, что попадется. Но так в мыслях все и остается. Во-первых, боюсь, что с работы выгонят. Во-вторых, Нина Петровна меня точно загрызет. …А что тогда помешало мне быть таким? Хорошо или плохо это? Пока ничего не соображаю. ...Конечно, хорошо. Как-то не очень приятно смотреть на пьяного милиционера, который к тому же разгуливает босиком. А с другой стороны, зимой и летом при галстуке, в форме ходить порядком уже осточертело.
ЕГОР. Не знаю, не знаю. Я тоже перед вашим приходом перебирал свою жизнь. Почему именно такой характер появился у меня? Когда все пошло не так? Ведь все должно было быть совсем по-другому... как выяснилось.
ВЛАДИМИР. Может, ты в этом и не виноват совсем?
ЕГОР. В том-то и дело. Может, в детстве я сломался? В семье ведь один я рос. И сверстники не приближали меня к себе. Меня-то лучше их одевали, вкуснее кормили. У других вон по несколько братьев и сестер было, хуже жили. Видать, из-за этого они тихо ненавидели меня. Бывало, выйду к ним с кульком конфет, они хлопают меня по плечу, благодарят за вкуснятину. А конфеты кончались, и они снова начинали издеваться надо мной. Мишка заводилой у них был.
ВЛАДИМИР. Я тебя никогда не обижал...
ЕГОР. Ты нет. Ты только и дружил со мной, без конфет. А помнишь, как в первом классе учительница меня перед всем классом вымыла?
ВЛАДИМИР. Не припоминаю что-то.
ЕГОР. А я помню. Может, тогда я и изменился? Учительнице тогда показалось, что я не умываюсь по утрам, вот и решила перевоспитать. Чтобы и другие по утрам не забывали умываться. Почему она именно ко мне придиралась всегда? До сих пор понять не могу. ...Прямо на уроке это было. Принесла она в класс полный таз ледяной воды, вывела меня к доске, заставила раздеться до пояса и перед всеми начала мыть. А все хохотали. От смеха некоторые на пол падали. Почему я тогда не вырвался и не убежал? Молча стоял и терпел. Боялся, наверное.
ВЛАДИМИР. Кто его знает, когда человек начинает меняться? Все равно не сможешь понять. Хоть целый месяц мы с тобой будем выяснять это – точного ответа никакого не найдем. Пойду-ка я домой, а то Нина Петровна рассердится.
ЕГОР. Только ты давай никому не рассказывай, что здесь приключилось.
ВЛАДИМИР. Даже не знаю, не знаю. Может, и не скажу…
ЕГОР. Не говори никому.
ВЛАДИМИР. Не знаю... (Уходит.)
ЕГОР (оставшись один). И почему я так живу?.. Кто знает?.. А Володя-то, оказывается, тоже другим должен был стать. Может, и все остальные тоже?.. Интересно посмотреть, какими они на бугре сделаются... Агния вон за водой идет. Может, и ей это чудо показать?..
Появляется Агния.
АГНИЯ. Целый день на дворе загораешь? Домой, что ли, боишься зайти? Опять мерещится?
ЕГОР. Уже не мерещится, все нормально. Просто так вышел. А ты за водой пришла?
АГНИЯ. За водой. А что, нельзя?
ЕГОР. Почему нельзя? Всегда еще из нашего колодца брала.
АГНИЯ. Чего тогда спрашиваешь?
ЕГОР. Да так… Тетя Агния, ты на этот бугорок не хочешь подняться?
АГНИЯ. Ну вот, опять начинается. Хоть за водой не приходи…
ЕГОР. Уже и спросить нельзя?
АГНИЯ. Ты хоть думай сначала, потом спрашивай. Бредишь уже. Что я там, на бугре, потеряла? Может, на свидание меня решил пригласить?
ЕГОР. Тайну одну хочу открыть.
АГНИЯ. Золото, что ли, там нашел?
ЕГОР. Нет, не золото.
АГНИЯ. Скучно, наверное, одному-то тебе, вот и приходит на ум всякая чушь. Веселишь себя, выдумываешь всякое, э-эх! С самого утра уже как дурак какой-то...
ЕГОР. Ничего я не выдумываю. Все правда.
АГНИЯ. Да в самом деле уже тебе мерещится... Вроде не пьяный пока?
ЕГОР. Не мерещится. Точно ведь кто-то утром приходил. Поэтому и прошу тебя подняться на этот бугорок.
АГНИЯ. Вот пристал-то...
ЕГОР. Пошли поднимемся туда, тетя Агния. Правда ведь, секрет хочу рассказать.
АГНИЯ. Здесь расскажи. Зачем для этого туда-то подниматься?
ЕГОР. Здесь нельзя. Не получится.
АГНИЯ. Прекрати! А то рассержусь...
ЕГОР. Не сердись, тетя Агния, правду ведь тебе говорю. Давай поднимемся.
АГНИЯ. Да-а, если и дальше так пойдет, то мимо твоего дома опасно будет ходить.
ЕГОР. Ну что ты, тетя Агния, я просто хочу одну тайну тебе открыть. Поднимемся. Прошу тебя очень.
АГНИЯ. Что люди подумают, когда нас с тобой там заметят? Скажут, Агния и Егор с ума сошли.
ЕГОР. Пусть скажут.
АГНИЯ. Тебе, конечно, уже все равно. А мне нет... (Уходит, но через какое-то время возвращается.) Я вот подумала... боязно тебя одного оставлять... Пошли, что ли? Какую там еще тайну выдумал?.. Что ты на том бугре нашел?
ЕГОР. Словами это не рассказать. Только там это произойдет.
АГНИЯ. Чего тогда расселся? Покажи, раз так настаиваешь.
ЕГОР. Пошли.
АГНИЯ. И что ты там этакого увидел?..
ЕГОР. Ты даже представить такого не можешь.
АГНИЯ. Вот дура-то, за тобой тащусь. Что люди подумают?..
ЕГОР. Постой здесь. Я пока один поднимусь.
АГНИЯ Зачем?
ЕГОР. Надо. Ты после меня...
АГНИЯ. Ничего не понимаю. Не дай бог, кто-то со стороны на нас смотрит...
ЕГОР. А может, лучше ты первая встанешь на то место?
АГНИЯ. Капкан, что ли, ты там поставил?
ЕГОР. Нет. Иди сначала ты. Пойдешь?
АГНИЯ. Еще чего? Я боюсь туда подниматься. В детстве часто там играли, помню, земля под ногами звенела, словно бочка пустая.
ЕГОР. Раз боишься, то я первым поднимусь. А ты здесь постой, посмотри.
АГНИЯ. А на что мне смотреть-то надо? Ничего толком не объяснил...
ЕГОР. Сама все увидишь. (Поднимается на бугорок.) Ози, дази, тизи, чези… Тетя Агния, я сколько раз тебе говорил, чтобы аккуратней ходила, не топтала мой двор!
АГНИЯ. О господи! Это и есть твой секрет? Притащил меня сюда, чтобы это сказать? И еще таким нечеловеческим голосом? Совсем ополоумел мужик.
ЕГОР. Почему ты, тетя Агния, всегда на меня бочку катишь?! Думаешь, буду терпеть вечно?! Нет! А ты ведь всегда такой была! Думаешь, забыл, как ты меня в детстве хворостиной хлестала? За то, что ненароком траву возле твоего дома помял. Так знай: я никогда ничего не забываю!
АГНИЯ. Егор, ты что, до сих пор злишься на меня за это? Или просто от безделья поболтать со мной решил? Может, головой уже тронулся?
ЕГОР. Почему ты не защищала меня, когда твои сыновья меня обижали?
АГНИЯ. И это вспомнил? Вот дурак! Сам ведь их знаешь, какие росли: управы никакой не было на них. Выросли и сбежали куда-то, даже не навещают меня. И к себе не приглашают. Мне и так досадно. А еще ты здесь...
ЕГОР. Ози, дази, тизи, чези. (Спускается.)
АГНИЯ. Чего ты дурачишься? Начал старое вспоминать. От твоего голоса мурашки по спине побежали.
ЕГОР. Тетя Агния, не сердись. Я на тебя обиду не держу. Бугорок со мной это вытворяет. Тот, кто утром приходил, велел мне на него забраться...
АГНИЯ. Опять бредишь? Врача, может, позвать к тебе?
ЕГОР. Поверь мне, тетя Агния, я правду говорю.
АГНИЯ. Верю. Только не так сильно нервничай. Еще удар хватит...
ЕГОР. Это тот пришелец попросил меня на бугорок подняться, чтобы увидеть, каким я на самом деле должен был стать.
АГНИЯ. Врешь ты все.
ЕГОР. Нет, не вру. Ты же сама только что видела.
АГНИЯ. Неужели ты таким ворчуном родился? Придирался ко всему... Не дай бог! Кто же рядом с таким жить бы стал? Ужас какой!
ЕГОР. Ты мне веришь?
АГНИЯ. Стараюсь... Только вот...
ЕГОР. Встанешь посередине бугорка и совсем другим человеком себя чувствуешь. Как только спустишься – опять все как прежде...
АГНИЯ. Неужели правду говоришь?
ЕГОР. Вот те крест. Если не веришь – сама поднимись... И встань точно посередине.
АГНИЯ. Нет уж. Если это правда, то, может, я какой стану? Может, озверею, с топором на тебя наброшусь?
ЕГОР. Вряд ли ты такой станешь…
АГНИЯ. Думаешь, не вижу я, что дурачишься ты? От безделья, конечно. Но меня за дурочку не держи. Сам себя развлекай, если делать тебе нечего…
ЕГОР. Тетя Агния, правда ведь там с человеком происходит что-то. Володя вот недавно…
АГНИЯ. Да ну тебя! (Уходит.)
ЕГОР (один). Не поверила... Я бы тоже не поверил, если бы сам не испытал. Нормальному человеку в это поверить трудно. Но я же нормальный, кажется? И что мне теперь с этим местом делать? Может, хоть какую-то прибыль мне принесет?.. А что если начать на бугорок людей поднимать? За деньги! Пусть за чудо платят. В кино-то люди ходят – за билеты тоже платят. Каждому ведь хочется знать, каким на белый свет появился. Много требовать не буду. На буханку хлеба если дадут, и то хорошо. Если получится, то и на пузырек можно заработать. Тот незнакомец вряд ли рассердится. Сам же сказал, что помогать мне пришел. Может, такую работу и придумал для меня? Чтобы я плохо не жил... Пусть будет что будет. Тайну эту при себе держать не буду. Зачем? Когда можно пользу получить… Когда деньги сами в руки плывут...
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Действие происходит там же. Егор сидит возле дома. Появляется Агния.
АГНИЯ. Егор, ты уже на службе? Скольких уже сегодня обслужил? Много народу-то приходило?
ЕГОР. Сегодня еще никто не появлялся. Сижу вот, клиентов жду.
АГНИЯ. Скажи, а правда, что ли, люди там, на бугре, меняются?
ЕГОР. Правда. Не все, конечно. Некоторые не меняются, видать, какие есть, такими и родились.
АГНИЯ. И деньги за это дают?
ЕГОР. Дают. Я ведь много не прошу – лишь бы на буханку хватило. Но в последнее время почему-то за выход стали больше предлагать. Наверное, боятся, что такими и останутся...
АГНИЯ. Ты что, за вход и за выход сдираешь?
ЕГОР. Беру. Вначале не брал, а теперь не отказываюсь – хоть какая-то прибыль. Но не у всех беру. Только у тех, у которых деньги водятся. Кому денег не жалко.
АГНИЯ. Чудеса, да и только! Вот жизнь наступила.
ЕГОР. Может, и ты поднимешься?
АГНИЯ. Денег нет у меня. До пенсии еще десять дней надо протянуть.
ЕГОР. Тебя, как соседку, могу бесплатно обслужить.
АГНИЯ. А Володя там как себя повел?
ЕГОР. Вот это я не вправе тебе говорить. Секрет фирмы. Но сильно он там изменился. Может, и ты... тоже. Поднимись, тетя Агния, хоть будешь знать, какой родилась.
АГНИЯ. Попробовать, что ли? Врешь ведь, наверное, все? Дурачишь людей ради денег. (Думает.) А может, и правду говоришь? Поднимусь, будь что будет. Может, скоро умру, да так и не узнаю, какой родилась.
ЕГОР. Может, какой ты там будешь?.. Хоть посмотришь... Знать будешь...
АГНИЯ (подходит к бугорку). А не очень страшно там? (Поднимется.) Сюда, что ли, надо встать?
ЕГОР. Туда. Сейчас я слова скажу.
АГНИЯ. Заклинание какое-то сказать хочешь?
ЕГОР. Вроде того... Ози, дази, тизи, чези. Чего замолчала? Тетя Агния, ты не молчи, скажи хоть что-нибудь.
АГНИЯ. Егор, что-то дрожит внутри все. (Пауза.) Чтобы взять высокий урожай картофеля и других овощей, необходимо обогатить почву органическими и минеральными удобрениями... На каждый гектар нужно посадить не менее шестидесяти тысяч клубней картофеля. Своевременно проводить культивационные работы...
ЕГОР (быстро). Ози, дази, тизи, чези... А то случится еще с ней что-нибудь, а мне отвечать потом.
АГНИЯ (с трудом спускается с бугорка). Что это со мной было? Чего я сейчас болтала такое?
ЕГОР. Я и сам толком не понял. Раньше агрономы примерно такие же речи говорили. Ну, которые из области приезжали. Там народ-то более грамотный был...
АГНИЯ. Какие агрономы, говоришь? Не может быть. Я ведь в их работе ничего не смыслю. Всю жизнь, что приказывали, то и выполняла.
ЕГОР. Может быть, тебя таким образованным человеком на свет выпустили?
АГНИЯ. Не болтай! (Пауза.) А ведь может и такое быть. В школе-то я всегда хорошо училась. Но профессии никакой не получила. Рано пришлось начать работать.
ЕГОР. Все возможно...
АГНИЯ. Неужели на бугре все становятся такими, какими родились?
ЕГОР. Тот незнакомец мне так говорил...
АГНИЯ. Человек, может, каким родится? Но кто может жить так, как ему назначено? Не все ведь от него одного зависит. Я, к примеру, может, какой смышленой родилась?.. Но ничего не вышло. Не смогла образование получить... Теперь ничего уже не вернешь! Все прошло-о-о!
ЕГОР. Не надо было мне тебя, тетя Агния, туда поднимать. Вижу ведь, как ты начала переживать.
АГНИЯ. Как это не надо было?! Я ведь, Егор, с малолетства работала. Отца не было. А мать одна не смогла меня выучить. Самой-то, конечно, очень хотелось дальше учиться. Но таких, как я, дома пятеро еще было. Я старшая. Вот так всю жизнь до пенсии на морозе и работала. Так и прожила... Да-а-а. Теперь ничего уже не вернуть... Жизнь по новой не проживешь.
ЕГОР. Я с тобой согласен.
АГНИЯ. Если еще раз попрошу, то не откажи мне. Хочется еще про себя кое-что узнать.
ЕГОР. Может, не надо? Так, наверное, лучше для тебя будет.
АГНИЯ. Откуда нам знать, что лучше? Поднимусь. Ну вот, хоть к старости узнала, какую я должна была жизнь прожить.
ЕГОР. Тебе видней... Я не против. Приходи еще.
АГНИЯ. Только вот деньги тебе сейчас дать не могу. Пенсия-то у меня, сам знаешь...
ЕГОР. Ладно, тебе... Не надо мне твоих денег.
АГНИЯ. Спасибо, Егор. (Уходит.)
Появляются Владимир и Нина Петровна.
НИНА ПЕТРОВНА. Здравствуй, холостяк.
ЕГОР. Милости просим. Может, чайку попьете с дороги-то?
НИНА ПЕТРОВНА. Дорога близкая. Наш дом вот... отсюда виден.
ВЛАДИМИР. Здравствуй, Егор.
НИНА ПЕТРОВНА. Егор Васильевич, мой Владимир врет или же правду говорит?
ЕГОР. Какую правду?
НИНА ПЕТРОВНА. Ты дурачком-то не прикидывайся. Все уже про это говорят. Вчера и Владимир мне проболтался, что и он на этот бугорок поднимался.
ВЛАДИМИР. Рассказал я ей, Егор...
НИНА ПЕТРОВНА. Говорит, что совершенно другим человеком он там стал. Врет ведь наверняка.
ЕГОР. Не врет.
НИНА ПЕТРОВНА. Я тоже так думаю. Он еще ни разу не посмел меня обмануть. Поэтому и поверила. Егор Васильевич, а мне туда можно подняться?
ВЛАДИМИР. Соглашайся, Егор. Ради меня.
ЕГОР. Я и не против. Поднимись. Но только теперь я за это деньги требую. Фирму я открыл.
ВЛАДИМИР. Спятил, что ли?
ЕГОР. Мне ведь на что-то жить надо. Раз не хотите платить – ваше дело. Я домой зайду. Работы полно...
НИНА ПЕТРОВНА. Без тебя поднимемся. Пошли, Владимир!
ЕГОР. Пожалуйста. Даже можете жить на том месте.
НИНА ПЕТРОВНА. Вот ты, оказывается, какой! Всю жизнь бедненьким прикидывался, а теперь разом изменился – гордый стал.
ЕГОР. Без меня у вас ничего не получится. Человек там действительно меняется. И я один знаю, что надо сказать, чтобы чудо свершилось.
ВЛАДИМИР. Нина, дай ему денег. Он правду говорит. Я сам видел, как человек меняется, когда там стоит...
НИНА ПЕТРОВНА. Я уже вижу, что меняется. По дружку твоему, Егору, заметно.
ЕГОР. Я вас туда силком не тащу. Как хотите...
НИНА ПЕТРОВНА. Сколько просишь?
ЕГОР. Володя свой человек. Поэтому много не потребую. За двоих на буханку белого хлеба дадите, и ладно. А бесплатно не буду. Фирма прогорит... Для вас ведь это не деньги.
НИНА ПЕТРОВНА. Вроде немного просит. После отдам. Вдруг вы решили подшутить надо мной? Смотрите у меня тогда оба!
ЕГОР. После у тебя не вытащишь. Дай сейчас.
НИНА ПЕТРОВНА. Когда это тебе заранее платили? Выполнил работу – получай. Разве не так?..
ЕГОР. Да, действительно, зарплату всегда после работы давали. Я уже и забыл про это...
НИНА ПЕТРОВНА. А чего тогда у нас требуешь? Ты сначала работу выполни!..
ВЛАДИМИР. С ней спорить бесполезно. Я, Егор, отдам тебе деньги.
НИНА ПЕТРОВНА. А ты не встревай. Пойдем! Егор, чего заснул? Работай! Если не желаешь, то мы домой пойдем.
ВЛАДИМИР. Соглашайся, Егор. Ты ведь ее знаешь. Мне же потом попадет...
ЕГОР. Я готов. Только не забудьте мне потом деньги отдать.
ВЛАДИМИР. Заплатим, заплатим.
НИНА ПЕТРОВНА. Если, конечно, не врете. Предупреждаю: если решили просто поиздеваться надо мной, тогда обоим попадет. Берегитесь, если ничего не получится!
ЕГОР. Получится. Почти что все там менялись. Кто из вас первым поднимется?
НИНА ПЕТРОВНА. Владимир.
ВЛАДИМИР. Конечно, я. Я уже там был...
ЕГОР (Нине Петровне). Тебе придется чуточку отойти.
НИНА ПЕТРОВНА. И не подумаю. Я здесь буду стоять. Раз надо, то сам и отойди. А почему необходимо отойти-то?
ЕГОР. Так нужно.
ВЛАДИМИР. Егор, лучше будет, если ты и сам тоже отойдешь. (Поднимается на бугорок.)
ЕГОР (отходит). Ози, дази, тизи, чези.
НИНА ПЕТРОВНА. Чего ты там бормочешь?
ВЛАДИМИР (громко). Нина!
НИНА ПЕТРОВНА. А ты-то чего орешь? Слышу ведь. Тут я, близко стою. Не глухая!
ВЛАДИМИР. Ты свое жирное тело побереги от меня! Могу и поколотить! Нашлась командирша! Распоряжается здесь! Волю почувствовала!
НИНА ПЕТРОВНА. Ты что, Владимир, совсем свихнулся?!
ВЛАДИМИР. Заглохни! Долго уже надо мной насмехалась! Сейчас спущусь и покажу тебе кузькину мать!
НИНА ПЕТРОВНА (Егору). Он там притворяется или на самом деле таким становится?
ЕГОР. В прошлый раз точно так же себя вел.
НИНА ПЕТРОВНА. Вот чудеса-то! А спуститься оттуда может?
ЕГОР. Нет, без моей помощи не сможет.
НИНА ПЕТРОВНА. Освободи быстрей! А то лопнет от злости. Видишь, какое лицо перекошенное.
ЕГОР. Заплати сначала. Тогда и освобожу.
НИНА ПЕТРОВНА (достает деньги). На! Бесстыжий! Только побыстрей освободи этого изверга!
ЕГОР. Ози, дази, тизи, чези...
ВЛАДИМИР (спускается). Ниночка, не сердись ты, пожалуйста, на меня за эти слова. Сам не знаю, что на меня там находит...
НИНА ПЕТРОВНА. Значит, вот какая твоя настоящая натура?! Всегда ведь скрывал. Знала бы, ни за что бы за тебя не вышла.
ВЛАДИМИР. Я до тебя даже пальцем никогда не дотрагивался.
НИНА ПЕТРОВНА. Посмел бы на меня руку поднять!
ЕГОР. Дома спорить будете.
НИНА ПЕТРОВНА. А ты замолчи! Наверное, обманываете меня. Разыгрываете. Сама проверю сейчас. Не дай бог, обманываете! Вы оба меня знаете, берегитесь тогда!
ЕГОР. Какой смысл нам тебя обманывать?
ВЛАДИМИР. Да как мы, Ниночка, посмеем?
НИНА ПЕТРОВНА (поднимается на бугорок). Егор, чего ты там как глухонемой стоишь. Зачитай уж свою молитву. Чего молчишь?
ЕГОР. Ози, дази, тизи, чези...
ВЛАДИМИР. Если с ней ничего не произойдет, то нам с тобой не жить.
НИНА ПЕТРОВНА (после паузы). Володенька! Что ты там стоишь? Иди, миленький, сюда. Поднимись, пожалуйста, ко мне. Я так по тебе соскучилась. Володенька, иди, иди, иди же ко мне, я тебя по головке поглажу.
ЕГОР (Владимиру). Может, поднимешься к ней?
ВЛАДИМИР. А можно?
ЕГОР. Шут его знает. Попробуй подняться – тогда и увидим.
ВЛАДИМИР. Тогда я пошел. Лишь бы глаза не выцарапала.
НИНА ПЕТРОВНА. Как же я тебя люблю!
ВЛАДИМИР. Я ведь тебя тоже. Очень люблю. (Поднимается на бугорок.)
ЕГОР. Ози, дази, тизи, чези...
НИНА ПЕТРОВНА. Подойди ко мне. Как же я хочу обнять тебя!
ВЛАДИМИР. Что ты ко мне прилепилась! Почему водку не купила?! А?! Корова старая!
НИНА ПЕТРОВНА. Володенька, что это с тобой? Опять ты на меня кричишь? Не сердись, иди лучше ко мне, обними меня крепко-крепко.
ВЛАДИМИР. Сгинь! Вот напьюсь и пойду на работу в одной рубашке! Почему ты заставляешь меня каждый день в галстуке ходить?! Я ведь не лошадь какая, чтобы хомут надевать! И не собака, чтобы с ошейником бегать! Сейчас же пойду я! Будете знать, кто здесь командир!
НИНА ПЕТРОВНА. Перестань, Володенька. Не дури. Послушай меня, родненький. Я ведь тебя очень люблю.
ВЛАДИМИР. Уйди отсюда! (Снимает ремень. И начинает бить жену. Та блаженно охает.)
НИНА ПЕТРОВНА (приходит в себя). Егор! Ради Христа! Выведи меня отсюда! Убьет ведь он меня! Видишь, глаза кровью налились, как у быка!
ЕГОР. Дай денежку – тогда и отпущу.
НИНА ПЕТРОВНА. Дам! Только освободи от этого изверга! (Владимиру.) Володенька, это же я, твоя Нина! Ну, перестань дурачиться. Ты ведь у меня добрый.
ВЛАДИМИР. Покажу сейчас тебе такого доброго! (Продолжает стегать ремнем. Та не скрывает удовольствия.)
ЕГОР. Ози, дази, тизи, чези.
ВЛАДИМИР (бросается с бугорка). С ума я сошел!
НИНА ПЕТРОВНА. Вовочка! (Тоже освобождается.)
ВЛАДИМИР. Егор, чего ты нас так долго держал? Если бы произошло чего?..
НИНА ПЕТРОВНА. Вот, оказывается, какой я должна была стать?.. А может, и хорошо, что не стала, а, Володя?
ВЛАДИМИР. Ты меня спрашиваешь? Я сам-то уже ничего не понимаю.
ЕГОР. И я..
НИНА ПЕТРОВНА (дает деньги). На, деньги-то. Спасибо тебе, Егор. (Пожимает ему руку.)
ЕГОР. За что?
НИНА ПЕТРОВНА. Сама еще не знаю. Еще раз спасибо! (Уходит.)
ВЛАДИМИР. Нина, постой! Куда ты? Даже не обернулась. Расстроил, наверное, я ее.
ЕГОР (отдает деньги). На, возьми. Не нужны мне ваши деньги.
ВЛАДИМИР. Не надо, оставь себе. Заработал. Вот и Нина за что-то тебя поблагодарила.
ЕГОР. Все равно забирай.
ВЛАДИМИР. Оставь, говорю, себе. Мы же договорились. Тебе ведь, наверное, не очень-то приятно было на нас смотреть. За это и плата – за вредную работу.
ЕГОР. Раз так, то возьму. Пригодятся.
ВЛАДИМИР. Егор! Я сейчас понял, кто к тебе тогда приходил.
ЕГОР. И кто же?
ВЛАДИМИР. Один из тех, которые заживо похоронили себя здесь. Наш предок.
ЕГОР. С чего вдруг ему появляться здесь?
ВЛАДИМИР. Как с чего? Они ведь там видят, как мы живем. Вот и решили помочь нам как-то.
ЕГОР. Может быть... Точно, кто-то из них и приходил...
ВЛАДИМИР. Конечно, ведь все сходится. Они пришли в нужное время, чтобы помочь тебе. Думаешь, наши предки, жившие когда-то своим умом, не беспокоятся за нас? Видимо, они хотят, чтобы наша жизнь не смогла так сильно изменить нас, чтобы мы были такими, какими родились когда-то, такими же, как они: смелыми, верящими в свой разум и свои силы людьми. Кроме них, никому мы здесь не нужны...
ЕГОР. Может быть, так оно и есть.
ВЛАДИМИР. Только они... (Задумчиво.) В газетах вот пишут про какую-то общую идею, все бросились искать ее. А что искать-то? Она здесь – под нашими ногами. Там, где каждый родился, живет...
ЕГОР. Но почему он пришел именно ко мне? Почему не к тебе или к тете Агнии, например?
ВЛАДИМИР. Вот на это я ответить не могу. Пойду я, Егор, может, Нине тяжело стало. Пойду, может, чем-то смогу помочь. Если опять не начнет ругаться...
ЕГОР. Иди. А я теперь не знаю даже, как мне дальше быть?
ВЛАДИМИР. Одно я тебе скажу: береги это место. Пуще глаз своих береги!.. (Уходит.)
Появляется Михаил.
МИХАИЛ. Егор, говорят ты теперь вроде как начальник этого бугра? Может, сводишь меня к нему?
ЕГОР. Некогда мне.
МИХАИЛ. Перестань выделываться! Пошли! Мне тоже хочется узнать, каким я родился? Может, академиком каким было суждено стать. Тогда успею еще поучиться... И буду академиком.
ЕГОР. Видали мы таких академиков-то...
МИХАИЛ. Не огрызайся! Больно нос свой задирать стал. А то ведь могу и по-другому заговорить с тобой...
ЕГОР. Я ведь свою работу за плату делаю.
МИХАИЛ. Ну и что? Думаешь, у меня денег нет?! У Михаила Деомидовича денег столько, сколько ты и за всю свою жизнь не заработаешь!
ЕГОР. Куда мне... до тебя... Тогда давай на пузырь. Раз такой богатый. Без бутылки я с тобой даже разговаривать не буду.
МИХАИЛ. Дам я тебе на бутылку! Дам потом!
ЕГОР. Нет, давай сейчас. Прямо сейчас!
МИХАИЛ. Говорю же, потом.
ЕГОР. Если у тебя сразу не взять, то потом и подавно. Я тебя с детства знаю. Дай сейчас.
МИХАИЛ. Совсем ты обарзел! Раньше, когда у меня работал, не посмел бы таким тоном разговаривать. На, бери!
ЕГОР. Так-то лучше. А то у таких, как ты, после ни шиша не выманишь. Сами-то привыкли на дармовщине жить!
МИХАИЛ. Начал тут гундосить. Пойдем, что ли?
ЕГОР. Пошли. Ты поднимись на бугорок и встань посередине.
МИХАИЛ. Если у тебя ничего не получится, то эти деньги я обратно вырву.
ЕГОР. Получится, со всеми еще получалось. Ози, дази, тизи, чези.
МИХАИЛ. Егор, а почему ты меня не меняешь?
ЕГОР. Погоди чуточку. Когда слова подействуют, тогда и начнется.
МИХАИЛ. Долго еще мне здесь торчать?!
ЕГОР. Не торопись. Скоро уже.
МИХАИЛ. А другие как? Тоже так долго ждали?
ЕГОР. Как только слова говорил – все сразу же менялись.
МИХАИЛ. Тогда побыстрей говори их, слова свои.
ЕГОР. Я их уже давно сказал.
МИХАИЛ. Не ври! Вот бесстыжий! Обманул меня! Сейчас я спущусь! Готовься мои кровные вернуть! Как не умел ничего путного делать всю жизнь, так и сейчас!
ЕГОР. Ты, Михаил, даже на бугорке не меняешься. Таким, видать, и родился.
МИХАИЛ. Только людей дурить умеешь! Никто не меняется! Вранье все это! (Хочет, но не может спуститься с бугра.) Отпусти меня, колдун!
ЕГОР. А если не отпущу? Там и останешься. Ты ведь все равно не веришь, что там чудеса происходят.
МИХАИЛ. Немедленно прекрати это! Отпусти меня!
ЕГОР. И не подумаю. Вон тетя Агния идет. Если она попросит, то освобожу тебя.
АГНИЯ (выходит). Что с Михаилом произошло? Изменился он?
ЕГОР. Нет, каким был, такой и торчит там.
АГНИЯ. А почему-то я так и думала. С детства его знаю, и тогда уже он хитрый был, себе на уме.
МИХАИЛ. Выпустите меня отсюда, говорю вам!
ЕГОР. Если на две бутылки дашь, то отпущу.
МИХАИЛ. На, возьми! Нет, не сейчас! Вот отпустишь, тогда и получишь.
АГНИЯ. Не соглашайся, пусть заплатит сначала, потом у него ничего не получишь. Егор, может, мне к нему сходить? Деньги у него заберу.
ЕГОР. Сходи.
МИХАИЛ. Прекрати, Егор, дурачиться! Сам же после начнешь каяться, прощения у меня просить будешь.
АГНИЯ. Я пошла.
ЕГОР. Иди. (Когда Агния оказывается рядом с Михаилом, начинает считать.) Ози, дази, тизи, чези.
АГНИЯ. Дай сюда свои деньги.
МИХАИЛ. Тебе не отдам. Егору лично в руки вручу.
ЕГОР. Пусть тетя Агния получит. А то не отпущу.
МИХАИЛ. И не надо. Я теперь с Агнией. Она ведь тоже не сможет спуститься. Вместе здесь жить будем.
АГНИЯ (поставленным, как у начальника, голосом). Мне спешить некуда. А вот тебя искать будут... Если вовремя не появишься, большие начальники шею намылят. Ты ведь этого ох как боишься. Сам-то руководить не умеешь, поэтому перед начальством заискиваешь, в рот им заглядываешь. На том и держишься. А кто слабее тебя и рангом ниже, над теми издеваешься, за людей не считаешь.
МИХАИЛ. Агния, что с тобой?! Сдурела совсем? Ты ведь при каждой встрече чуть ли до земли мне кланяешься.
АГНИЯ. На самом деле, я другая, и тебе придется смириться с этим. Уж не думаешь ли ты, что ты и есть самый главный человек здесь? Не-ет! И если хочешь, я научу тебя, как необходимо с людьми работать.
МИХАИЛ. Неужели?! Куда тебе! Меня еще учить здесь собралась!
АГНИЯ. А что? Можно и тебя научить. Сейчас у меня в голове столько умных мыслей, могу дать множество советов. Но времени на тебя жалко тратить. Дай деньги! Егору я передам.
МИХАИЛ. От вас, я вижу, просто так не избавишься! На! (Бросает деньги.)
АГНИЯ. Ты в руки мне дай.
МИХАИЛ. Сама поднимешь.
АГНИЯ. Значит, придется еще с тобой посидеть здесь. Егор, не отпускай его.
ЕГОР. Не волнуйся, не отпущу. Мне тоже спешить некуда.
МИХАИЛ (поднимает деньги). С ума все посходили! На, держи!
АГНИЯ. И чего выделывался? Давно бы так! Егор, теперь можешь нас отпустить. Что-то даже неохота рядом с ним стоять.
ЕГОР. Ози, дази, тизи, чези...
МИХАИЛ (спускается). Как дам по роже!
ЕГОР. Только посмей! В момент сдачу получишь!
МИХАИЛ. Совсем обезумели! Все из-за бугра этого! Вся жизнь кувырком пошла! (Уходит.)
ЕГОР. Тетя Агния, поняла теперь, какая сила у этого места?
АГНИЯ (дает деньги). На, возьми. Хорошо заработал сегодня. Если бы у меня лишние копейки имелись, и от себя бы еще прибавила.
ЕГОР. Себе оставь.
АГНИЯ. Бери, Егор, честно заработал. Тебе, мужику, надо хорошо питаться. Деньги не помешают. У Михаила-то их в радость брать. Сам знаешь, у него мало что выпросишь. Когда у собаки кость сможешь отобрать, тогда и от него, может, получишь что-то...
ЕГОР (берет деньги). Чего ты вдруг загрустила?
АГНИЯ (после паузы). Егор, может, это... как-нибудь возможно прекратить это колдовство?
ЕГОР. Как прекратить?
АГНИЯ. Может, незачем оно нам. Только людей дразнит. У меня вот сон пропал. Все время в уме жизнь свою перебираю. Почему я не смогла выучиться хоть на кого-нибудь, раз такой умной на свет появилась? И опять хочется посмотреть на себя, какая должна была бы быть. А как поднимусь на бугор, легче тоже не становится. Наоборот, от мыслей на сердце все тяжелей.
ЕГОР. А ты не поднимайся на него.
АГНИЯ. Как не подниматься, если так и тянет сюда. Вот если бы не было этого чуда...
ЕГОР. Даже не проси, не прекращу я. Людям нужен этот бугорок, его волшебство...
Появляются Владимир и Нина Петровна.
НИНА ПЕТРОВНА. Егор, давай прекращай свою затею!
ВЛАДИМИР. Не слушай ее, Егор. Пусть будет, как было.
ЕГОР. Вообще-то, и не собираюсь. Оставлю все как есть, никому ведь не мешает. Люди, например, часто благодарят меня после сеанса, за волшебство спасибо говорят. А тебе, Нина, чем моя затея не нравится?
НИНА ПЕТРОВНА. Тяжело на душе стало. Все время думаю о том, что не сбылось. Почему я стала такой? Хочу понять... И вот уже опять тянет сюда... И идти не хочется. Боязно как-то. Боюсь, сердце не выдержит. Егор, если возможно, то прекрати это волшебство.
ВЛАДИМИР. А я говорю, не надо! Пусть каждый знает, что ему положено на этом свете, и хоть попытается что-то совершить.
АГНИЯ. Легко тебе говорить. А нам каково? Время-то вспять не повернем...
НИНА ПЕТРОВНА. Нет, себя переделать невозможно. Никто не будет. Только людей этим ранишь. Когда видишь, каким родился, каким должен был стать, а вернуться назад и что-то исправить невозможно.
ВЛАДИМИР. Детей сюда будем водить. Их на путь истинный направить можно, пока не поздно. Они-то точно поддадутся.
НИНА ПЕТРОВНА. Нет, нельзя этого делать!
Появляется Михаил.
МИХАИЛ. Перестань валять дурака, Егор. До сих пор в себя прийти не могу. Все на твоем бугре меняются, а я таким и остаюсь. Почему? Разве я иду заранее проторенной дорогой? Неужели я знал, каким буду?
НИНА ПЕТРОВНА. Вот и Михаил так же думает. Прекрати ты свое волшебство, Егор. Если это возможно сделать теперь...
АГНИЯ. Я думаю, что этот бугор уже так много хорошего всем сделал. И хватит уже.
ВЛАДИМИР. А я думаю, пусть останется, как есть... Не выровнять же его нам? Так ведь. Егор? Они, наши предки, новыми глазами посмотреть на себя нас заставили, измениться призывают.
НИНА ПЕТРОВНА. Не можешь ты, Володя, измениться. Сила большая нужна, чтобы сделаться таким, каким родился. Ты попробуй это сделать! Не получится! Все мы в жизни легкий путь ищем. Как шла, пусть так и продолжает идти наша жизнь. Говорю же, что нужна огромная сила воли, чтобы изменить себя. Желающих будет очень мало. Только людей взбудоражите.
ВЛАДИМИР. Измениться в хорошую сторону при желании всегда можно.
ЕГОР. Мне этот бугорок прибыль приносит. Как же я дальше жить буду, без работы?
МИХАИЛ. Я тебя обратно приму на работу.
ЕГОР. Не верю тебе, обманешь, как всегда.
АГНИЯ. Перед народом же обещает. Не будет ведь нас всех обманывать.
МИХАИЛ. Нет, не обману. Ты не считай меня таким уж нелюдем.
ЕГОР. Ну, раз так, то подумаю... Если уже все разом упрашивать начали, то могу и прекратить. Мне ведь от этого радости тоже мало...
В с е. А что для этого нужно сделать?!
ВЛАДИМИР (умоляюще). Егор, не говори!
ЕГОР. Ты, Володя, не обижайся, но я скажу им. (Остальным.) Тот, который ко мне приходил тогда, шепнул, что если надумаю избавиться от чуда, то...
В с е. Говори! Говори!
ВЛАДИМИР. Егор, замолчи!
ЕГОР (после паузы). Тот незнакомец сказал, что нужно посередине бугра воткнуть осиновый кол.
ВЛАДИМИР. Зачем осиновый кол?! Нельзя этого делать, нельзя нарушать!
Остальные его не слушают. Уходят. Через какое-то время появляются и тащат кол. Владимир снимает обувь, расстегивает рубашку и пытается остановить их.
В с е. Давай быстрей воткнем! Владимир. Не мешай!
ВЛАДИМИР (ложится на холм, чтобы помешать им, на грани исступления). Не делайте этого, люди... люди... Прекратите! Нельзя этого делать, нельзя нарушать! Нам ведь доверили! Опомнитесь! Не-е-ет!
НИНА ПЕТРОВНА. Володя, замолчи!
Остальные отталкивают Владимира. Вбивают кол посередине бугорка. И каждый по-своему начинает смотреть на торчащий кол. Владимир прижался к Нине Петровне. Та ласково гладит по голове.
В финале, при выходе к зрителям, все проходят через бугорок, и каждый по-своему пытается восстановить чудо, ждут его, но его нет. Последним выходит Безымянный.
Конец.
Перевод с коми Ларисы Поповой
Пьеса опубликована в сборнике "Венок родной земли: Пьесы финно-угорских драматургов России" (Сыктывкар: Издательство "Эском", 2008)
Назад в раздел
