Мифологическая картина делит мир манси на три яруса. На верхнем ярусе располагается Торум, олицетворение неба, первопричина добра. На среднем ярусе - земле - живут люди. Нижний ярус - подземный мир тёмных и злых сил.
Откуда северное сияние пошло?
Мансийская легенда
Давно-давно, когда ещё олени с людьми не дружили, когда ханты и манси не ездили, не летали, а по лесам и болотам ходили, себе пищу добывали и мудрые древние старики говаривали: «Не пойдёшь - не пожуёшь, не походишь - не поешь», - в вершине речки Найденной располагалось стойбище древних манси. В стойбище у всех были дети, только одной семье духи не послали детей. Долго муж с женой просили духов, чтобы послали им дитя.
И вот, когда их жизнь шла к старости, как день к вечеру, у них родилась дочка. Стали думать родители, как назвать её.
- Выбрать бы имя такое, чтобы принесло оно ей счастье, - вслух размышляла мать. - Вечериною назвать, что ли? Однако вечер - пора отдыха, сна, как бы наша дочь не выросла ленивой да сонливой.
- Не бойся, мать, - сказал отец. - Утро зарождается вечером. Назовём Вечериною, может, увидит дочь в жизни своей свет утренней зари с вечера.
- Ты, отец, в сказки ударился, - возразила мать.
- Сказки наши тоже вечером у ярких костров зарождаются, - ответил отец. - А после сказок сны красивые снятся, в руках и ногах силы прибавляется, плечи становятся крепкими, спина меньше гнётся к земле. Пусть Вечерина будет для людей сказкой вечерней с горячим живым огнём в сердце, пусть согревает людские сердца своим теплом.
Мать согласилась. Взяла свою малютку и понесла к костру, чтобы показать её всем.
Старая мудрая женщина дольше всех смотрела на девочку, а потом сказала:
- Люди мои, эта девочка не похожа на тех детей, которых я видела. На её лице, как на небе, сходятся две зари - вечерняя и утренняя. Она нам всем принесёт много радости.
Манси, обрадованные словами мудрой женщины, оживились, стали петь и плясать вокруг костра. Только Комполэн - Болотный Дух рассердился, побежал по болотам и борам с диким криком и визгом. На деревья налетал - деревья ломались и со стоном валились мёртвыми на землю. Птицы испугались - разлетелись в разные стороны. Звери убежали в разные урманы, рыбы на дно речки легли.
Всех распугал Комполэн - Болотный Дух: не выносил он, когда люди радовались.
Костёр погас - погасла и радость у людей. Тяжело стало жить. Ходили манси с утра до вечера по лесам и урманам, искали зверя, да мало находили. Уж Вечерина выросла, на охоту стала ходить, а охота всё ещё была бедной и неудачливой.
Как-то Вечерина возвращалась с охоты и наткнулась в лесу на маленького, слабенького оленёнка. Он лежал с вытянутыми ногами и откинутой головой, как сломанная веточка в засуху. Вечерина поняла, что мать оленёнка где-то погибла. Взяла его девушка и понесла домой. Долго шла, сама очень устала. Тяжело было идти с живым грузом, но радостно.
Идёт и шепчет:
- Живи, олешек, живи. Вот принесу домой - ухой напою, и ты поправишься.
Уха заменила оленёнку молоко, он стал подниматься на ноги и есть сочную траву. А когда совсем окреп, Вечерина стала водить его на самые лучшие кормовые места. Пасёт целый день, а вечером разведёт дымокур, сядет сама на пенёк, а олешек уляжется у её ног. Вечерина поёт ему тихие колыбельные песни. Дымокур комаров отгоняет, ласковая песня сон навевает. Оленёнок глаза закрывает. А Вечерина гладит тёплой ладонью бугорочки у него на голове и поёт о том, чему научила её старшая мать - Земля, - и о том, что младшая мать, качая её, напевала:
Баю-баюшки-баю,
Песню тихую пою.
Спи, олешек милый,
Набирайся силы.
Будут сильны ножки,
Отрастут и рожки.
Как сосны, ветвисты,
Как солнце, лучисты:
Опусти ресницы -
Сон тебе приснится,
Лесом к людям идёшь -
Солнце на ногах несёшь.
Пусть растут рога
Не от зла, а от добра.
Уж оленёнок крепко спал, а Вечерина всё пела и пела. Берёзки в полусне ей подпевали, золотистые сосны тихо подыгрывали. Только беспокойные осиновые листочки дрожали и тихо друг другу шептали:
- Ой, не услышал бы злой дух Комполэн эти песни.
Подслушал их шёпот Филин и громко пробухал:
- Бу-бу-бу! Не бойтесь злодея: ласточки ему уши заткнули, землёй законопатили.
Спит олешек, спит земля, и облака давно легли на тёмные бока. Ветер задремал в лесу под деревьями. Только ветерочки над оленёнком, над Вечериной тихо летают - слушают песню. Потом взяли ветерочки в свои ладошки тихую песню да дым от дымокура и разнесли по лесам, раздали зверям.
И потянулись звери к дымокуру и Вечерине. Первыми пришли олени, за ними лоси. Медведь пришёл, нос свой к дымокуру повернул.
Много дней Вечерина у дымокура зверей принимала, от комаров их охраняла да песни им пела. Уж олешек окреп, повеселел, с оленятами да лосями бегал, резвился, бодался - свои силы пробовал.
Долго ли, коротко ли это тянулось, только то время прошло. Оленёнка корма выкормили, воды отпоили, дожди обмыли, снега отбелили, а ветры смелости научили. Стал он взрослым, сильным, красивым. В стаде не шёл, а белым чистым облаком плыл.
Теперь он не только сам вечерами к дымокуру приходил, но и многих друзей приводил. А Вечерина целыми днями сухие пни да грибы древесные собирала, много дымокуров раскладывала, тихой сердечной песней всех убаюкивала.
Прошло лето, наступила осень, закружились белые комары-снежинки. Холодно стало на сердце у Вечерины. Думала: уйдут от неё друзья-олени. Кому она станет колыбельные песни петь? Умный Белый Олень понял её, подошёл, прикоснулся тёплыми губами к её рукам и щекам, словно молвил: «Мы с тобой будем, сестра моя, только позови».
Обрадовалась Вечерина, поблагодарила Белого Оленя, потом надела на него сбрую, расшитую узорами, украсила рога яркими лентами, села на лёгкие нарточки, взяла резной хорей (длинный шест, которым управляют оленями) в руки. Оттолкнулся Белый Олень от земли своими лёгкими сильными ногами и взвился высоко-высоко в небо. И поплыл по поднебесью птицей парящей, легонько касаясь неба ветвями украшенных рогов, - полосы в небе от оленьих рогов заколыхались. Протянула Вечерина руку, дотронулась до них - и ожили полосы, заискрились, вспыхнули ярким живым разноцветьем северного сияния.
Переливчатое многоцветье красок объяло ледяную мансийскую землю, проникло в избушки сквозь маленькие оконца, обтянутые матовыми мансийскими пузырями вместо стёкол, осветило тёмные углы низеньких избушек, озарило радостью тоскующие по свету лица манси. Захлестнуло радостью их сердца и позвало под цветное небо, в трескучий мороз.
Выбежали манси на улицу, увидели под радужным небом Вечерину и её Белого Оленя. А те медленно плыли под полыхающими полосами, легко касаясь их, как струн древнего санквалтапа (струнного музыкального инструмента), рождая цветную музыку. Музыка половодьем разливалась по небу, скатывалась на землю и радовала манси.
С тех давних-давних пор в морозные ночи, когда загорается северное небо разноцветным сиянием, у манси наступает праздник: выходят они на улицу танцевать, с ними невидимо кружится и Вечерина.
Назад в раздел
