В Давпоне сохранился родительский дом Каллистрата Жакова

В начале 1990-х идеологическое табу наконец было снято с имени Каллистрата Жакова, и началась переоценка, которая сводилась к признанию его самобытным писателем, выдающимся мыслителем и ученым, защитником коренных народов мира, культуры и языка коми. На научной конференции в Сыктывкаре 16-18 октября 1991 года, впервые после десятилетий умолчания, его наследие было оценено по достоинству.

Дом дружбы и мира, тогда еще не преобразованный в финно-угорский центр, предложил участникам конференции экскурсию в Давпон (бывшей Выльгортской волости). Ей предшествовали недельная экспедиция по родной деревне писателя и анализ его автобиографического рассказа «Жизнь Фалалея» (роман «Сквозь строй жизни» тогда еще не был переиздан).

Основные моменты рассказа старожилы знали по семейным преданиям: брат писателя Василий изготавливал гармошки, другой брат, Арсений, был высококвалифицированным плотником, а сам Каллистрат – очень образованным человеком. Как оказалось, имя К.Жакова было вычер- кнуто из книг, но не из памяти старшего поколения земляков. Главным же итогом опроса пожилых людей в 1991 году в Давпоне стало определение места, где стоял родительский дом К.Жакова. И с тех пор оно известно исследователям его жизни и творчества.

В 1913 году Каллистрат Жаков побывал в Усть-Сысольске, значит, и в Давпоне, в последний раз. Он читал публичные лекции, доход от которых в тот год – 270 рублей – передал местным политссыльным. Донесение об этом факте начальнику Государственного жандармского управления хранится в Вологодском государственном архиве.

Когда в столице нашей республики появилась общественная организация «Сыктывкар», она тоже занялась увековечиванием памяти К.Жакова. Но у нее был свой подход: она предложила присвоить его имя средней школе № 24 и ближайшей к деревне Давпон улице. И добилась своего. Главная заслуга в этом депутата горсовета профессора С.Худяева и журналиста Л.Лыткина, который выезжал в Ригу, где прошли последние годы жизни К.Жакова, где находились его семья, ученики и архивы.

В 2001 г. в школе № 24 заработал музей К. Жакова. Руководит им преподаватель коми языка А.Есева. Антонида Михайловна, знакомя с темой «Давпон – родина писателя», обращает внимание учеников на самое начало романа «Сквозь строй жизни»: «В 1866 году 18 сентября в деревне Давпон, в трех верстах от города Усть-Сысольска, ночью жена резчика Фалалея – Устинья – родила ему одиннадцатого ребенка, который оказался последним. Этим ребенком был я.

Отца не было дома, когда я родился, а братья и сестры, лежа на полу, покрывшись овчиной, глубоко спали». Эпизодов детства и юности К.Жакова, связанных с домом, в романе много. После работы с текстом Антонида Михайловна решила показать своим кружковцам жаковские места в Давпоне. Мужчина, расчищавший снег возле выкрашенного в коричневый цвет обшитого дома, поинтересовался у учительницы, почему здесь остановились дети. Назвав их музейщиками, Антонида Михайловна поначалу даже не стала ему говорить о мемориальном значении этой усадьбы, полагая это само собой разумеющимся, а сразу попросила разрешения осмотреть избу изнутри. Но хозяин не допускал даже мысли о том, что дом имеет какое-то отношение к Каллистрату Жакову!

 Имя его было знакомо, но в голове не укладывалось, что дом к его родителям перешел по наследству от родственников Жакова! Прошло 16 лет, как зародившийся на волне перестройки интерес к жизни и творчеству Каллистрата Жакова привел к тому, что у уходящего поколения коренных жителей Давпона спросили: «Где был дом Палалей Кале?» И тогда нашлись семь или восемь человек, которые в один голос сказали, что перестроенная Палалей керка (родовой дом Фалалея) и поныне стоит на развилке двух улиц, являющейся сердцевиной Давпона.

Дом Фалалея Жакова простоял в первоначальном виде до 1922 года. Затем племянник писателя (младший сын брата Василия) Александр Жаков обновляет его, оставляя нетронутыми, по мнению родственников, фундамент, сарай, хлев (всю хозяйственную половину). Согласно архивным документам, перестройка осуществлялась в 1923-24 годах. В современном Давпоне это большой дом под № 41. После того, как стало абсолютно ясно мемориальное значение дома Жаковых плюс историческое и литературное значение, я решила обследовать дом и договорилась об этом с хозяином.

Слесарь горводоканала Александр Иванович Зиновьев (на снимке) приехал на встречу из другой части города – у него своя квартира, а в доме живет с семьей его сын. Как и следовало ожидать, первое впечатление было очень сильное: снаружи дом кажется современным, безликим, но изнутри поражает своей фундаментальностью, традиционностью. Грубо отесанные бревна стен, крутая лестница, по которой надо подняться в дом, что свидетельствует о высоком подполье. Сени. Четырехскатная крыша. От всего веет стариной. Жилая изба разделена на кухню и горницу - в каждой по фасаду три окна.

О подобной же планировке дома Фалалея пишет Каллистрат Жаков. («Изба в четыре окна была выстроена. В одной половине была горница, а в другой - черная половина, наверху - чердак»). Русская печь разобрана 15 лет назад. Александр Иванович предлагает пройти в сарай. Взвоза нет, как и сена – лет 50 корову в доме не держат. Сарай заставлен старой мебелью (сундук, ларь, стулья и стол), тут же ступа. Подполье, хлев сейчас не используются. Но от прежних жильцов в хлеву сохранился даже домик для мелкого скота. Александр Иванович действительно и не предполагал о мемориальном значении дома, где проживал с родителями более 20 лет.

Ценным было его сообщение об отце. Ему, Ивану Алексеевичу Юховичу, прежде всего мы обязаны тем, что с 1923 года дом дошел до нас в неизменном виде. Ведь овдовевшая в 1927 году супруга Александра Васильевича Жакова Александра Ивановна стала его женой. Поэтому, в отличие от своего сына, он не мог не знать, что дом связан с памятью К.Жакова, но рассказать ему об этом не посмел и не успел: в 1965 году умер. Иван Алексеевич поддерживал дом (покрыл крышу шифером, поменял нижние венцы), но не изменял.

А были советы при ремонте залить фундамент цементом, переделать сарай под жилую комнату. И.Юхович долго был единственным законным владельцем дома после того, как не стало Александры Ивановны (в 1943 году), а затем ее дочери Нии, отказалась от своей доли младшая дочь Нэлли. Вторично Иван Алексеевич женился на Акулине Павловне Зиновьевой. Вот их сын и внуки и наследуют этот исторический дом. Благодаря этим семьям дом Жаковых сохранился в первозданности. В нем – застывшая традиция северного зодчества, историческая и литературная память. Но чтобы ощутить и понять это, надо войти в дом и прочесть книгу. А может, и больше: сохранить дом и создать здесь музей. Использованные в данной статье документальные сведения были выявлены мною в Национальном архиве осенью 2007 года.